Share

Tweet

Share

Share

Email

Comments

 «Артистическая фотография. Санкт-Петербург. 1912».  Автор Анна Фуксон. Издательство «Книга-Сефер», Израиль 2017.

 

Главными героями книги являются несколько поколений одной петербургской, интеллигентной еврейской семьи. Повествование начинается с описания одного из тяжелейших дней блокады, когда героине Фирочке исполняется 30 лет. Однако в поле зрения читателя попадают и светлые моменты жизни этой некогда большой и дружной семьи – о них вспоминает угасающая от голода и болезней мать, о них напоминает и представленная на первой странице обложки подлинная  фотография семьи. Тогда, в 1912 году, все они, включая  годовалую Фирочку, были счастливы и благополучны. Умирает мать и, после похорон, две сестры, Фирочка и Катюша,  вместе с маленьким Илюшей, уезжают в эвакуацию в Омск, к старшей сестре, Риточке, и ее детям. Фирочкин муж Саня остается в блокадном Ленинграде, чтобы продолжить работу на военном заводе и выполнять заказы фронта.

 

Так начинается эта семейная сага, которая охватывает примерно сто лет жизни этих людей. На примере конкретных судеб героев можно увидеть судьбы нескольких поколений: столичной еврейской интеллигенции  – Ольги Вульфовны и ее мужа Ильи Наумовича, их расцвета до революции и заката  после нее, Фирочки, их дочери,  с трудом пробивающей себе дорогу из-своего происхождения «из бывших». Судьбу Санечки – выходца из провинции, сына кузнеца, с легкостью преодолевшего поначалу сословный барьер.Однако его везение было недолгим, и он испытал на себе все злодеяния «века-волкодава». Здесь описываются и судьбы их детей: Илюши и Наташи, которым уже при Хрущеве и Брежневе пришлось набивать себе шишки.А также и после них,  до начала 90-х годов, до самого отъезда в Израиль.

Впервые моя книга под названием צלמנייה. סנט-פטרבורג  и несколько иным содержанием по сравнению с русским вариантом  вышла на иврите в 2013 году в издательстве Стемацки. Почему на иврите?  Дело в том, что уже через полгода после приезда в Израиль я начала преподавать английский язык студентам Открытого университета и колледжа Левински.Почти сразу у меня появилось ощущение трагической пропасти между их представлением о нас, приехавших из России, и действительностью. Они задавали мне такие нелепые, даже оскорбительные,  вопросы, что (возможно, это звучит наивно), но я почувствовала себя обязанной  за всех нас рассказать, как мы жили на самом деле. И только на иврите. И только правду. Как говорится, от сердца к сердцу. Ведь мы-то познаем израильскую действительность каждое мгновение жизни здесь –  и радостное,  и скорбное. Но и среда должна знать нас и принять нас. Как нечто свое, если не родное, то понятное.

 

И в Открытом университете, и в колледже я не могла остановить урок и рассказать студентам о своей жизни. Мне нужен был инструмент, который дойдет до многих. Я же писала всю жизнь, подумала я. И всю жизнь в «ящик». Я напишу для них роман. Семейную сагу на иврите. Чтобы наши студенты о нас кое-то узнали. Тогда мне и голову не приходило, что наша жизнь может быть интересной и на русском языке. Конечно, задача написать о Российской жизни правду, да еще и на иврите,  да еще и в художественной форме – такая триединая задача могла быть под силу либо очень свободному человеку, либо очень упрямому. Первое не обо мне – я работала как тягловая лошадь (звучит не очень изящно), на двух работах. При этом я изучала иврит и израильскую литературу на всевозможных курсах. Книгу я писала и переписывала 10 лет. Во время учебных семестров я не прикасалась к книге. Работа отнимала все время. Я только записывала отдельные мысли и фразы на листочках.

 

Как только заканчивался очередной семестр, я сразу садилась писать. 10 лет я писала книгу на иврите. Следующие 10 лет я пыталась «пристроить» ее в печать, потому что никто не брался публиковать  книгу на «русскую» тему, хотя и на иврите.  После долгожданной публикации, я приходила в себя года два. Книга была принята очень хорошо и журналистами, и читателями.

А потом выяснилось, что за эти годы наша жизнь в России стала историей и для наших детей, и для наших внуков. Они о ней ничего не знают. Им ее надо изучать.  А русский язык стал для них «языком наследия» – в США в научной литературе его так и называют «heritagelanguage». И многие начали просить меня перевести мою книгу на русский язык. Но как можно перевести свое произведение с одного языка на другой? Мы-то про себя все знаем. Поэтому я, как ни старалась, а получилась другая книга. С одной стороны, речь идет о той же интеллигентной петербургской семье. О том же столетии в Санкт-Петербурге. И все же она другая. Читайте любую на выбор – кому какую удобнее.

Книга на иврите в бумажном виде может быть куплена у меня. В электронном виде — на сайтах סגול и Booksilla. Книга на русском языке может быть куплена у меня. Книга в электронном виде в ближайшее время появится на сайте LitRes.

Ваша,  Анна Фуксон (иллюстрации предоставлены автором)