Share

Tweet

Share

Share

Email

Comments

История мюзикла «Парни и куколки» такова: в 1949 году продюсеры Сай Фейер и Эрнест Мартин решили сделать музыкальный спектакль по рассказам известного американского писателя и журналиста Дэймона Рэниона. Популярность пришла к Рэниону благодаря его зарисовкам из жизни преступного мира Нью-Йорка времен сухого закона. Средоточием всего истинно нью-йоркского – начиная с круглосуточной суеты и заканчивая живописными типажами – для писателя был Бродвей, поэтому именно там разворачиваются события его рассказов. Герои Рэниона – обаятельные гангстеры и мошенники всевозможного калибра, запойные игроки и, конечно, их подружки. Полные юмора истории отличало сентиментальное настроение.

 

Сочинять музыку Фейер и Мартин пригласили Фрэнка Луссера, популярного автора многочисленных песен для радио-шоу и голливудских фильмов. Сценарий заказали Джо Сверлингу, работавшему на Бродвее и в Голливуде. Позже Фейер и Мартин обратились к известному сатирику Эйбу Барроузу, перед которым встала нетривиальная задача – сочинить диалоги вокруг уже существующих песенных текстов, что переворачивало с ног на голову привычный ход работы над мюзиклом. Барроуз написал новое либретто – комедию, лишь в общих чертах следующую рассказам Рэниона, но, при этом, бережно воспроизводящую их дух.

Сюжетной основой мюзикла стала новелла «Идиллия Сары Браун», в которой рассказывалось о романе игрока Ская Мастерсона и сотрудницы Армии Спасения по имени Сара Браун. По традиции в музыкальной комедии должна была быть еще одна любовная пара, и ее составили организатор подпольных игр Натан Детройт и его вечная невеста мисс Аделаида. Из других зарисовок Рэниона авторы извлекли целую пригоршню криминальных элементов с живописными прозвищами – Большой Юл, Гарри-Конь, Душка Джонсон. Чтобы публика не искала аналогий с реальным миром, создатели дали своему детищу подзаголовок «Музыкальная бродвейская сказка» и наделили персонажей-преступников таким обаянием, что противозаконность их занятий сама собой ушла в тень.

Однако классическим мюзикл стал благодаря удивительной по своей цельности партитуре, в которой Луссер сумел объединить элегическое и почти возвышенное настроение лирических сцен с энергией зажигательных танцевальных номеров. Премьера «Парней и куколок» состоялась на Бродвее в 1950 году, спектакль пользовался большим успехом и завоевал премию «Тони» за лучший мюзикл. Различные варианты мюзикла ставились на Бродвее в 1976 и 1992 годах, а также в других театрах США. В 1955 году был снят одноименный фильм, главные роли в котором исполнили Марлон Брандо, Джин Симмонс, Фрэнк Синатра и Вивиан Блейн.

Нью-йоркский режиссер Гордон Гринберг, поставивший десятки мюзиклов в США и в Европе, собрал для нынешней  лондонской версии «Парней и куколок» талантливейшую команду, в которой оказался и кубинский танцор и хореограф Карлос Акоста, работающий в Англии. Акоста и его коллега Эндрю Райт выдвигались на получение приза Лоуренса Оливье за работу над этим мюзиклом. Стоит отметить, что впервые этот мюзикл ставился в Лондоне в 1953 году. В 1963 году вышла пластинка с шлягерами из этого мюзикла, записанными Фрэнком Синатрой, Дином Мартином, Сэмми Дэвисом, Бингом Кросби и Дебби Рейнольдс. В 1983 году режиссер Ричард Эйр поставил этот мюзикл в Лондонском Национальном театре – легендарную постановку с Бобби Хоскинсом и Джулией Маккензи – постановку, продержавшуюся на сцене многих лет. И вот – новый спектакль, новое шоу, новый каст легендарного мюзикла. В сентябре – в Тель-Авиве! Но прежде – несколько вопросов Гордону Гринбергу.

– Гордон! Добрый день! Наши вопросы мы задаем из одного из самых свободных и раскрепощенных городов мира – Тель-Авива. Вы – нью-йоркец, действие мюзикла происходит в Нью-Йорке, поставлен он вами в Лондоне. Среди тех, кто создавал мюзикл в 1950 году, было немало евреев. Такой замес, такая смесь не могли не отразиться на постановке – еврейская составляющая и ось Нью-Йорк-Лондон. И вскоре – Тель-Авив. Как все это повлияло на нынешний спектакль?

– Автор либретто «Парней и куколок»  – Эйб Барроуз – принадлежал к поколению тех, кого принято спустя десятилетия, причислять к квинтэссенции нью-йоркских еврейских авторов комедий, которые придумали, я бы даже сказал, выкристаллизовали, смелый по тем временам, дерзкий и поныне, новый комический стиль драматургии и литературы, частично унаследованный от водевиля и полностью – от их взглядов на мир. И благодарить в данном случае надо Джорджа С. Кауфмана – первого продюсера «Парней и куколок», который обратился к Барроузу, дал ему «зеленый свет». И не только ему, а целому поколению сценаристов и актеров от Сида Сизара до Мэла Брукса с их дотошным подходом к комической драматургии.

К моменту встречи с Джорджем Кауфманом Барроуз уже был известен. Его радио-шоу «Таверна Даффи» имело огромный успех. Он был известен и на Бродвее как «врач по сценариям» – эдакий хирург литературной скорой помощи, умевший перекроить новые пьесы  и реанимировать спектакли на грани провала. Он обладал потрясающим даром тонкого и умного рассказчика, а его восприятие Нью-Йорка, в том числе и взгляд на еврейскую жизнь Нью-Йорка, было глубоко человечным и оптимистичным. Эйб Барроуз умел найти веселые ноты и радостные оттенки, описывая причуды и слабости нью-йоркцев. Такие качества его характера и творчества идеально подходили для сценической адаптации исходного материала – то есть коротких рассказов Дэймона Рэниона. Как и Рэнион, Барроуз был способен одновременно описать и острые моменты и лирические. Даже в гангстерских разборках на Таймс-Сквер он находил некую красочность, сумев превратить бандитов – в пьесе, естественно, – в знаковые нью-йоркские типажи.

Собрав истории Рэниона,  написанные в период с 1930-х годов и до начала 1950-х годов, Барроуз и Луссер создали шоу, пронизанное оптимизмом – что было характерно для послевоенных лет в Нью-Йорке. После Второй мировой войны Америка, заметно разбогатевшая, действительно стала страной неограниченных возможностей. Займы и ипотеки – все давалось под низкий процент, открывались бизнесы, шло огромное строительство. Было ощущение опьянения от всеобщего благоденствия. И это ощущение легкости и благоденствия Барроуз смог передать в «Парнях и куколках». Эту легкость и оптимизм я пытался передать и в нашей лондонской постановке. И считаю, что легкость и оптимизм свойственны и Тель-Авиву.

 

– В лондонском спектакле принимает участие бывший премьер британского Royal Ballet Карлос Акоста, танцовщик и хореограф с кубинскими корнями, мировая балетная величина. Как такой танцовщик чувствует себя на сцене между гангстерами? Но это детали. А общий вопрос таков: имеет ли право режиссер сегодня изображать обаятельного преступника, учитывая то, что происходит в нынешнем мире – пусть даже речь идет о мюзикле?

 

– Сначала о деталях. Карлос Акоста – один из хореографов этого спектакля вместе с Эндрю Райтом. Такому супер-классическому танцовщику как Акоста, несомненно, было интересно поставить хореографию для мюзикла – жанра, где каноны, рамки, да и сами исполнители – абсолютно иные. Что же касается общего вопроса, то у спектакля «Парни и куколки» есть подзаголовок: «музыкальная сказка с Бродвея». Так что с самого начала, точнее – еще до начала действия, авторы подчеркивают, что это выдуманная история, комедия, которая высмеивает обитателей Таймс-Сквер, горячих и скорых на руку картежников, мошенников-ловкачей и других подобных персонажей. Заметьте: именно высмеивает, а не прославляет. Ни у одного из персонажей нет оружия. Пистолет на сцене появляется один раз – его приносит Большой Юл из Чикаго, что вызывает резкую негативную реакцию Натана Детройта –  главного героя.

Дэймон Рэнион  иронизировал и подсмеивался, а вовсе не восхищался нью-йоркскими картежниками, карманниками и актрисами из массовок, которые кружили по Таймс-Сквер в поисках сделок, еды или очередного свидания. Рэнион не был урожденным нью-йоркцем, но влюбился в городской мир, где опасности и коды уличных гангстеров перемешались с кодами этическими и культурными. Его персонажи – мошенники, но очень вежливые, даже изысканные. Их речь – грамотна и формальна, даже на словах эти городские ловкачи пытаются избежать конфликтных ситуаций. Рэнион создал некий сленг, изначально подслушанный им на улицах, а затем превращенный в забавнейшую комедию. Реального в ней мало – это городская басня, бродвейская сказка, фабула которой не совпадает с настоящим миром – ни с прежним, ни с сегодняшним.

– Что означает понятие «мюзикл» сегодня? Как и любой сценический жанр, мюзикл за прошедшие десятилетия претерпел заметные изменения.

– Я впервые увидел мюзикл на сцене, будучи подростком. Те впечатления живы по сей день. Мюзиклы работают на интуитивном уровне, даже на «подкожном». Они направлены в основном не на интеллект, а на чувства и эмоции. И, как правило, их сюжет, их фабула – просты, понятны всем, в том числе и подросткам – таким, каким был и я. Конечно, лучшие образцы жанра предполагают воздействие не только эмоции, но обращаются к разуму, к гуманизму. И, хотя режиссер любого мюзикла в первую очередь обращает внимание на музыку, он не забывает о драматургии, актерском мастерстве, эстетике, цельности повествования. Он не просто должен передать некую историю, а сделать это в сотрудничестве с коллегами и артистами, у каждого из которых свое восприятие и свое отношение к этой истории. Музыкальный руководитель, аранжировщик, хореограф, художник – все по-своему видят и прочитывают один и тот же рассказ. Знаете, есть такая пословица «Нужна целая деревня, чтобы воспитать одного ребенка». И если нужна целая деревня, чтобы поставить спектакль, то для того, чтобы поставить мюзикл, нужен целый город. И тогда мюзикл будут десятилетиями очаровывать зрителей, иметь удачу и на Бродвее и во всем мире. Вспомните, какой успех сопутствовал таким мюзиклам  как «Гамильтон» и «Американец в Париже». Мюзиклы дарили и дарят зрителям положительные эмоции – и потому мало что изменилось в подходе к этому жанру, не считая, естественно, технической оснащенности и моды на те или иные веяния в музыке.

 

– Вы сами играли в нескольких бродвейских спектаклях, фильмах и телепостановках. Хочет ли актер быть соавтором или он с охотой подчиняется диктату режиссера?

– Хороший вопрос! Я начал играть на сцене, когда был еще неприлично молод и единственное, что я тогда знал, это то, что люблю театр и хочу связать с театром свою судьбу. Через 20 лет я понял, что все время вмешиваюсь в процесс постановки. Актер никогда не должен давать указания другим актерам, а я же все время пытался высказать что-то и своим коллегам по сцене, и режиссерам. И однажды некий режиссер, которому я бесконечно благодарен, наконец-то сказал: «Тебе явно хочется рассказать эту историю по-своему. Ты должен попробовать себя в режиссуре». Так я и сделал. Это было очень непросто. Заметьте, что в шоу задействованы до 30 участников и только один режиссер. Но я был готов упорно и тяжело работать, заставлял себя расти профессионально, учиться, совершенствоваться как художник, развиваться. Куда проще все это сказать, чем сделать. Те, кто хотят стать лидерами, всегда должны быть открыты для новшеств, изменений, для новой информации и новых идей. Если это необходимо, они должны притвориться идиотами, сыграть под дурачка, признать, что были неправы и заново сформулировать свои идеи и мнение. То, что мне удалось стать  актером, драматургом и режиссером на Бродвее – щедрый подарок моей судьбы.

– Старое вино со временем становится только лучше. Но в какой-то момент скисает, если его неправильно хранить. Каковы были условия хранения «Парней и девушек» уже 66 лет? Как удалось возродить этот мюзикл на фестивале в Чичестере в августе 2014 года?

– Я – «наркоман» слова, истории. Для меня всегда на первом месте – сама история, описание, рассказ. Все следует из сюжета – и из того, как мы хотим его пересказать, передать.  В мюзикле не так уж много места для диалогов, и потому каждый жест в каждой сцене должен быть продуманным и отточенным, позволяя персонажам развиваться. На деле – никакого произвола. И именно благодаря отсутствию излишних вольностей нам удалось сфокусироваться на драматургии и музыке «Парней и куколок», сохранить изначальное обаяние этого спектакля. Драматургия Эйба Барроуза очень четкая, поэтому цель всей нашей команды также был четкой и ясной. Отсюда – из этой ясности – пришло стилевое решение. А музыка Фрэнка Луссера задает некий тон, набор правил, которому мы остались верны. Наша постановка стала музыкальной стилевой иллюстрацией старого, уже классического, рассказа. А раз классика, то надо быть внимательным к тому контексту, в котором эта классика создавалась, попытаться добраться до сути намерений авторов и понять то, что заставляет этот спектакль попасть в резонанс с ожиданиями современной аудитории.

Но, в конечном счете, главное – это музыка. Музыка, которая веселит душу, от которой идут мурашки по коже, от которой всем становится хорошо.
– Еще бы! «Величайший мюзикл золотого века мюзиклов» – так пишут критики. И в первую очередь благодаря музыке Фрэнка Луссера. Ваши личные впечатления и эмоции от его мелодий?

– Луссер был одним из лучших композиторов музыкального театра в истории. Его работы стоят особняком. А «Парни и куколки» – это его шедевр!

 

– В вашей домашней фонотеке есть пластинка с шлягерами из этого мюзикла, записанными Фрэнком Синатрой, Дином Мартином, Сэмми Дэвисом, Бингом Кросби и Дебби Рейнольдс?

– Есть! Но не на виниле. Я очень люблю эту музыку. Дома, в машине, где бы я ни оказался, – я всегда слушаю эту музыку. Мне кажется иногда, что я ностальгирую по той эпохе, в которую   никогда не жил.

 

«Guys and Dolls». «Парни и куколки»

Музыка и песни Фрэнка Луссера, либретто Джо Сверлинга и Эйба Барроуза
40 участников, оркестр из 14 музыкантов

Режиссер – Гордон Гринберг (www.gordongreenberg.com)
Сценография и костюмы – Питер Макинтош
Хореография – Карлос Акоста, Эндрю Райт

Музыкальный руководитель – Гаррет Валентайн

Оркестровка – Ларри Бланк
Освещение – Тим Митчелл
Продолжительность мюзикла – 2 с половиной часа.

Мюзикл идет на английском с титрами на иврите.
15 представлений в Тель-Авиве, начиная с 13 сентября 2016 года.
Продюсер в Израиле – «Цемах Офер Лтд.» при сотрудничестве с Израильской Оперой
Сайт мюзикла: http://www.guysanddollsthemusical.co.uk/

Заказ билетов – здесь

Дополнительная информация на сайте Израильской  Оперы 

Линк на видео:

С Гордоном Гринбергом беседовала Маша Хинич. Фотографии  – © Johan Persson – предоставлены организаторами гастролей