Жан Жене, «Мастерская Альберто Джакометти»
Он. – Нужно рисовать в точности то, что видишь.
Я соглашаюсь. Затем, немного помолчав, добавляет:
Он. – И при этом надо нарисовать картину.
Жан Жене – проклятый драматург, воспевший убийц, воров и шлюх, написавший о себе «я решил отрицать мир, который отрицал меня», сидевший в тюрьме за кражу книг, автор «Богоматери цветов», экранизированного Фассбиндером «Кереля из Бреста», «Служанок» и еще нескольких десятков литературных произведений, не похожих ни на что другое, написанное в ХХ веке, удивительным образом проживший довольно долгую жизнь и умерший от рака горла в возрасте 76 лет и завещавший права на издание своих произведений своему бывшему любовнику, который не умел ни читать, ни писать.
Альберто Джакометти – скульптор, график, живописец, сын великого художника Джованни Джакометти, друживший с Бретоном, Пикассо, Миро, Сартром и Беккетом, поклонник кубизма и африканского искусства, близкий к сюрреализму эротоман и любитель проституток, экзистенциалист, придумавший собственный, ни на что не похожий стиль, автор самой дорогой скульптуры в мире и художник, чье лицо изображено на купюре в сто швейцарских франков.
У Джакометти взъерошенные волосы и немного испуганный, вернее, удивленный взгляд. «Как вы красивы», – говорит он. Потом повторяет: «Как вы красивы». А затем добавляет: «Как и все, впрочем…»
В 1954 году их познакомил Сартр.
Однажды обедая с Сартром, я повторил фразу, которую сказал о скульптурах: “Выиграла бронза”.
“Наверное, это доставило ему удовольствие, – говорит Сартр. – Его мечта – полностью скрыться за своим произведением. Было бы еще лучше, если бронза проявилась сама собой”.
Жане приходил к Джакометти три года – приходил и смотрел, как тот вылепливает свои фигуры одиночества. Книга, которая получилась в результате, – не дневник посещений, не запись разговоров, не наблюдения за наблюдающим. Это (как очень точно писал Александр Марков) – сборник загадок, задач, вопросов без ответов. Певец экзистенциального одиночества Жане, находясь в одном помещении с другим певцом экзистенциального одиночества, наблюдая за его работой, наблюдает и за его мыслями, сменой настроения и – за меняющейся реальностью. Настоящие художники умеют менять реальность, и неважно, работаю они с бронзой или со словами.
Так как я удивлен, что среди бронзовых скульптур Джакометти собака – единственное животное, то я спросил его об этом.
Он. – Это я. Однажды я видел себя на улице вот таким. Я был собакой.
Собака, избранная символом отверженности и одиночества, нарисована гармоничным росчерком. Дуга хребта созвучна изогнутой линии лапы – этот росчерк является высшим восхвалением одиночества.
Жане упивается наблюдением за мастером. «Красоту улице придает одиночество, тайное пространство, в котором находят пристанище люди и вещи…» – пишет он.
Они очень разные, эти два человека, но оба они – про одно.
Он. – Когда я гуляю по улице и вижу одетую потаскушку, я виду потаскушку. Когда она в моей комнате совершенно раздета, я вижу богиню.
Я. – Для меня голая женщина – это голая женщина. Это меня не впечатляет. Я совсем не способен видеть в ней богиню. Но ваши скульптуры я вижу так, как вы видите ваших потаскушек.
Он. – Вы считаете, мне удается показать их такими, какими я их вижу?
Жане пишет, что Джакометти видит не глазами, а руками, пальцами – пальцы вылепливают фигуры мужчин и женщин, их лица, лицо самого Жане. Жане водит своими пальцами по этим фигурам, по следам пальцев Джакометти, пытаясь увидеть мир глазами художника. И остановить время.
(Сентябрь 57-го.) Три года назад я нашел под столом, когда наклонялся, чтобы поднять окурок, самую красивую скульптуру Джакометти. Спрятанная им, вся в пыли, она могла быть испорчена неловкой ногой посетителя.
Он. – Если она действительно сильна, то ее увидят, даже если я ее спрячу.
Их познакомил Сартр. Это многое объясняет.
Книжный магазин «Бабель» (Yona HaNavi st., 46, Tel-Aviv)
Recommended for you
Leave a Reply
Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.
