Share

Tweet

Share

Share

Email

Comments

Текст –  © Маша Хинич. При подготовке статьи использовались материалы из каталога выставки.  Иллюстрации предоставлены пресс-службой Тель-Авивского музея искусств.

Эта выставка открылась в Тель-Авивском музее искусств в начале марта, а март – месяц женский и понятно, что открытие было приурочено к празднику феминизма и  выставка – женская насквозь, как ни посмотри. Но март прошел, а вместе с летней жарой пришёл воинственный Марс, и потому пора уже написать об этой первой масштабной музейной выставке полузабытой художницы – написать пусть и с опозданием, но не упирая на феминизм. Продлится выставка до 30 августа. Надеюсь, что успеете посмотреть, а пока почитайте о пути художницы между личным и мистическим.

«Между водами» – какое точное название выставки (всего – около 120 работ),  наполненной загадочными меланхоличными фигурами и мягким мистическим сюрреализмом; картинами, где образы расплывчаты, словно мы смотрим на них сквозь слой воды, силуэты расплываются как фигуры в течение ручья, нарисованные воспоминания смешиваются с шумом воображаемого потока. На этой метафизической выставке зрителей окружают зримые картины и незримые волны. Здесь четко видно, как постепенно, с течением времени, живопись Беллы Брисель отходит от фигуративности и превращается,  скорее, в психологические символы, где тела – как физическая структура – растворяются. На поверхности холстов остаются перетекающие из цвета в цвет головы и руки. В  живописи Брисель руки превращаются в плавники, ноги – в рыбьи хвосты. Спиралевидные иконы меланхолии и экзистенциальной тоски с огромными глазами, парящие «клубки» голов. Фигуры как будто растворяются в фоне, стирая границы между собой и окружающим пространством.

Белла Брисель (1929–1982)- имя, которое долгое время оставалось почти неизвестным широкой публике, ушло на периферию общественного интереса, но сегодня её творчество переживает переосмысление и возвращение в контексте современного искусства Израиля. Выставка «Между водами», посвящённая её жизни и работам, показывает путь художницы, балансировавшей между традицией и собственными устремлениями, приглашает к новому прочтению наследия Беллы Брисель – в контексте современного международного интереса к женской духовности и мистике в искусстве.
Но как так получилось, что Белла Брисель, чьи работы когда-то были высоко оценены, но со временем потеряли популярность и исчезли из музеев на несколько десятилетий?
И как хорошо, что впервые за десятилетия её работы собраны в одном пространстве.

Биография Брисель скорее напоминает легенду или сценарий киноповести, чем обычную жизнь. Родилась Белла – тогда Кригер – в 1929 году в Тверии, в хасидской семье, бывшей частью ортодоксальной еврейской общины старого ишува. Её детство прошло в атмосфере, насыщенной религиозными традициями и культурными кодами, которые в дальнейшем отразятся в её творчестве. Путь в искусство начался неожиданно: в 16 лет Белла впервые посетила выставку скульптуры в Тель-Авиве и испытала сильнейший эмоциональный толчок, который стал для неё отправной точкой. «В шестнадцать лет я впервые увидела выставку скульптуры в Тель-Авиве – и это было как удар по голове. Я вдруг поняла: хочу творить», – вспоминала она.

Самостоятельно, без формального обучения, она начала заниматься скульптурой, а позже переехала в Тель-Авив для более систематического обучения живописи и скульптуре. Когда ей было 20 лет, Белла познакомилась с художником и критиком Сиомой Барамом. Их отношения быстро переросли в личные и в 1949 году, в поисках новых путей, они вместе переехали в Париж – центр мирового искусства, где Белла поступила в Школу изящных искусств (École des Beaux-Arts), где и получила академическое образование, но при этом не отказалась от своей индивидуальности и внутреннего поиска.
История любви Барама и Брисель напоминает роман викторианской эпохи, так же драматичны и концовки их жизней. По окончании учёбы Беллы в École des Beaux-Arts  они живут на испанском острове Форментера, где Белла находит спокойствие и условия для созидательной работы. Этот период считается одним из самых счастливых в её жизни. Однако после внезапной смерти Барама в 1980 году, Белла, потерявшая опору и любовь всей жизни, посвятила последние два года жизни сохранению его памяти – написанию книги о его творчестве и организации похорон на Масличной горе.  В 1982 году она умерла, оставив после себя значительное, но долгое время неоценённое художественное наследие.
Брисель выставлялась, обычно вместе с Барамом, во многих ведущих галереях мировых арт-столиц – от Токио и Парижа до Лондона и Нью-Йорка. Её работы покупали коллекционеры, её творчество удостаивалось наград. Говорят, что даже сам Пикассо, согласно газетам тех лет, дружил с этой парой и приглашал их к себе домой.

«В тот год начались наши поиски острова. Почему именно остров? Наверное, каждый ищет свой остров. […] Мы прожили год на Майорке, но она показалась нам слишком большой. Оттуда мы перебрались на другой остров -Ибицу, и однажды на горизонте заметили ещё один. Это была Форментера. Широкое небо, открытый горизонт. Плоская равнина. Мы не знали тогда, что останемся навсегда. […] Нас привлекал прежде всего простой, первобытный уклад жизни: колодцы, козы, медленный и тихий ритм – где ещё можно найти нечто подобное? Мы купили дом в арабском стиле с собственным колодцем. По вечерам я зажигаю лампу  Аладдина, ведь электричества нет. Зимой отапливаемся углём. Продовольствие доставляют на остров по морю, а художественные материалы мы везём из Парижа или покупаем на Ибице. Семь-восемь месяцев в году мы проводим здесь, а остальные – в Париже и Израиле, чтобы отдохнуть и переключиться. Мы приезжали на остров, чтобы найти себя, а в город – чтобы отдохнуть. Это идеальное сочетание: остров и город».
Изоляция и простая жизнь пошли на пользу обоим. Они много писали, рыбачили, поддерживали дружеские отношения с жителями острова. В своём доме они устроили типографскую мастерскую, где печатали литографии и офорты – не только для себя, но и для других художников. Эти отпечатки, особенно чёрно-белые, они продавали туристам на более крупных соседних островах, обеспечивая себе средства к существованию.
Французский писатель Жак Пошмор (Jacques Pauchmaurd) навестил их на Форментере и в 1964 году опубликовал роман Le soleil de Palicorna, вдохновлённый историей любви и жизни Беллы и Сиомы. Позже по книге был снят французский телевизионный фильм, в котором пара сыграла эпизодические роли.

Творчество Беллы Брисель сложно однозначно классифицировать. В ранние годы её работы отличались использованием символов из еврейской мистики, христианской и византийской иконографии, а также мифологических сюжетов, переплетающихся с образами женских фигур.  Композиции были часто круглыми или симметричными, напоминая о древних ритуалах и вечных циклах природы. Этот этап её творчества можно связать с сюрреализмом, но при более глубоком анализе становится понятно, что Белла строила не столько внешний, сколько внутренний мир, полностью сосредоточенный на личном духовном опыте.
Позже фигуры на ее работах становятся более абстрактными: тела постепенно исчезает, остаются только головы и руки – символы сознания, эмоций и самовыражения. Она стремилась стереть границы между образами и фоном, создавая ощущение единства и целостности. «Для меня главное – передать то состояние, когда нет разделения, когда ты сливаешься с миром и собой», – говорила художница.

В 1950-60-е годы Белла Брисель и её партнёр по жизни и искусству, художник Сиома Барам заняли в израильском арт-мире уникальную нишу. Они были словно загадочная пара, время от времени появляющаяся в Израиле с совместными выставками, которые привлекали внимание публики и критиков. Две такие выставки, в 1956 (еще в Доме Дизенгофа) и 1969 годах, прошли в Тель-Авивском музее искусств, однако её работы долгое время не находили признания в художественном мейнстриме Израиля. Тогда её работы не получили должного признания и были восприняты как нечто маргинальное, оторванное от основных художественных течений Израиля. Многие из картин с тех выставок поступили в музейную коллекцию, часть из них была подарена художницей, часть приобретена музеем, а ещё позже в коллекцию попали работы из собрания А. Калмана в память Мэри и Отто Зонненфельд. Лишь спустя несколько десятилетий музей стал пересматривать её наследие. В 2022 году после 50 лет в запасниках несколько картин Брисель были представлены в разделе «Обетованная земля» на выставке «Материальное воображение» — раздел, а затем уже возник проект, посвящённый её творчеству.

Куратор выставки, Ади Дахан, провела глубокое исследование, собрав сотни работ из разных коллекций и изучив архивы, чтобы представить полную картину жизни и творчества художницы, что уже само по себе подчеркивает важность музейной работы как способа восстановления забытых голосов и переосмысления историй. Ади Дахан ещё до официального решения музея устроить выставку Беллы Брисель, начала тщательное исследование ее жизни и творчества и ей удалось собрать сотни произведений из разных частных коллекций и архивов.

Но как же так получилось, что Белла Брисель исчезла из памяти? Некоторые из причин – довольно обыденные. Во-первых, в маленькой стране с почти отсутствующей культурой сохранения наследия отсутствие потомков означает верный путь к исчезновению. Её жизнь на уединённом острове, вдали от арт-кружков и локальных сообществ, тоже не способствовала сохранению её памяти. Но причины куда глубже.
Брисель была по сути «одиночкой в живописи». Она стремилась к единому, слитному существованию, стирая границы между фигурами, а также между фигурами и фоном. В интервью 1969 года она описывает эти отношения так:
«Сначала я писала целые фигуры, но со временем они сократились до голов и лиц – композиции из двух, трёх, четырёх, а порой и большего числа голов. Лицо к лицу, головы, поддерживающие друг друга, обращённые друг к другу. Это тихое противостояние лиц – разных, но имеющих между собой много общего. Я хотела бы, чтобы связь между лицами в моих картинах была органичной – как связь между камнями в одной породе или между листьями, окружающими ствол дерева».

Выставка завершается показом произведений современных израильских художниц – участниц диалога с наследием Брисель. Среди них Омер Халперин, Ханита Илан, Мерав Камель, Эти Леви, Томер Розенталь, Эстер Шнайдер и Шахар Яхалом. Их работы развивают идеи, заложенные Беллой, и показывают, как её видение продолжает жить и влиять на новое поколение творцов.

Музей пока закрыт. Следить за днями и часами на сайте  Тель-Авивского музея искусств – https://www.tamuseum.org.il/