Автор рецензии – Инна Шейхатович . Фото © Ради Рубинштейн (предоставлено автором)
Тонкий стилист, психолог, талантливый английский драматург Джон Бойнтон Пристли написал пьесу «Время и семья Конвей». А еще он написал детективные истории «Опасный поворот» и «Инспектор пришел», и удивительную одиссею про бродячих актеров «Добрые друзья», и романтическую сказку «31 июня»… Пристли занимает в литературе совершенно особое место. Он ни кого не похож, он сам себе закон и стиль.
Пьесу «Время и семья Конвей» перевел и поставил в тель-авивской театральной школе Йорама Левинштейна режиссер и педагог Рафи Нив. Спектакль производит впечатление вдумчивой, серьезной работы. Мне кажется, студентам это просто необходимо – анализировать, понимать, проживать на сцене такие глубокие, всегда оригинально звучащие и всегда современные пьесы. Пристли художник одновременно и элегантный, и временами беспощадный. «Время и семья Конвей» – подарок, повод задуматься, повод пристальнее вглядеться в себя и участникам постановки, и зрителям. Это не просто материал для театра – это своего рода машина времени. Театральный ковер-самолет.
В самом начале пьесы под музыку, шум голосов, доносящихся из гостиной, в праздничном кружении и беготне (ведь сегодня вечеринка по случаю дня рождения их сестры Кей!) юные Кэрол и Хэзел находят коробку со старыми вещами. В коробке костюмы для маскарада, шляпки, накладные бороды¸ вышедшие из моды наряды («Странно, неужели люди и впрямь носили такие смешные вещи…»). Девушки перебирают вещи, как страницы ушедшей жизни. Как экспонаты и приметы музея судьбы. Праздник продолжается. Хозяйка этого милого дома, мама шести детей, вдова леди Конвей за стеной поет арию Кармен, юная поэтесса и именинница Кей вдохновенно и серьезно грустит, склонившись над листом блокнота. Она знает, что напишет книги, посвятит себя литературе. Их брат Робин возвращается из армии домой. Он прошел мировую войну – тогда ее еще не называли Первой, в 1917 никто не предполагал, что будет Вторая, – и впереди видит только радостные перспективы. Любовь, финансовые успехи, интересную жизнь.
Красавица Хэзел уверена¸ что будет счастлива в любви¸ удачно выйдет замуж. Кэрол будет знаменитой актрисой, так она решила. Мейдж увлечена идеями социальной справедливости, и явно хочет произвести впечатление на друга семьи адвоката Джералда, да и он, кажется, ей очень симпатизирует… В доме во время праздника появляется неловкий, застенчивый и очень обыкновенный Эрнест Биверс – и он очень в диссонансе с хозяевами…
Потом бьют часы – и действие как по мановению волшебной палочки переносится на много лет вперед. Все в будущем сложилось не так, как мечталось. Кто-то из героев все сделал, как планировал – но результат все равно не тот, нет счастья, покоя, желаемой любви. Робин тянет лямку тоскливой семейной жизни, разорил семью и совершенно угас. Самая младшая сестра Кэрол умерла. Кей пишет в газету тоскливые статьи, и уже не верит в светлое будущее. Хэзел вышла замуж за Биверса, которого прежде считала смешным и нелепым. Мейдж одинока и пессимистична, будущее безрадостно. «В мире существует злой дух, который мы называем Время», – говорит Пристли устами героев.
Снова бьют часы, всплывает музыкальная тема из Гершвина – и все возвращается к началу. Снова праздник в доме Конвей, и мечты¸ и шарады, но тень тревоги легла на дом и людей в нем…
Фото © Ради Рубинштейн (предоставлено автором)
Я позволила себе напомнить сюжет, и сразу скажу, что этот спектакль в театральной студии Йорама Левинштейна – удача. Это, прежде всего, оригинальное эстетическое высказывание режиссера Рафи Нива, сценографа Светланы Брегер, художника по костюмам Йегудит Аарон. Театр рассказал о простом и бесконечно сложном: о том, что искать смысл надо сейчас, сегодня, что повседневная жизнь – не подступы, не красная дорожка перед главными событиями. Она и есть самое главное, что нам дано. Часы бьют – слышите? Значит, время пошло, главное время, главный день – сейчас.
Студенческий спектакль выглядит нарядным, продуманным до мелочей. Актеры достойно передают стилистику и естественно существуют в английском мире. Они увлечены, вдохновенно искренни, бережны с партнерами. Дом показан так, что удивляет вкусом и роскошью. Некичливым достоинством и исторической достоверностью. У него свой характер¸ свое место в драматургии. Когда герой застывает в проеме двери, как в роскошной золоченой рамке картины – вспоминаешь фамильные портреты и анфилады родовых замков. Веночки на девичьих головах – как знак наивности и какой-то боттичеллевской природной прелести. Перчатки, платья, украшения – все работает на замысел. Совершенно понятно, что у создателей спектакля каждый штрих наполнен смыслом. Режиссер точно, целенаправленно поставил задачи – а актеры стремились понять и воплотить его замысел. Они играют счастливо, увлеченно – и зал вовлечен в эту игру, в это счастье. Я не хочу задумываться о том, как сложатся судьбы студийцев в будущем. Как их раскроет и отшлифует Время. Я желаю успеха всем этим прекрасным молодым людям. И жалею о том времени, когда Рафи Нив строил с единомышленниками самобытный, живой и очень профессиональный театр в Беэр-Шеве…
Leave a Reply
Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.
