Share

Tweet

Share

Share

Email

Comments

Заметки по четвергам. Соотношение текст-линия.

Текст — Лена Лагутина. Иллюстрация — Юлия Стоцкая

Одним прекрасным утром в начале года Манишмама проснулась и начала записывать текст, о котором прежней ночью думала во сне. Обычно сам текст, в тот момент казавшийся невероятно прекрасным, забывался к утру, или, в лучшем случае, оставалась мысль, вокруг которой он, ночной, собирался, как толстая шершавая нитка вокруг веретена. Вот это самое веретено, если вспоминалось, Манишмама поутру записывала (получалось уже довольно коряво) «на манжетах» – в маленьких блокнотиках, всегда водящихся в доме в больших количествах. В тот раз это было о беременности – о том, как Манишмама ждала Манишмайку.

И вот, когда Манишмама начала записывать это свое воспоминание-веретено, вдруг на него начали наматываться другие, каждое тянуло за собой следующее, разбросанные по времени и географии на тысячи километров и десятки лет, они, как оказалось, связаны между собой в одну прочную нить, почти осязаемую на ощупь.

Самое удивительное в жизни – не то, что события в ней происходят неожиданно, вдруг. Самое удивительное это когда происходит именно то, чего ты желал, о чем страстно мечтал, вызывал многократно в своем воображении – и вот оно приходит к тебе, в точности такое. Как, например, Манишмайка для Манишмамы.

«Стоит мне только захотеть…», – иногда думает про себя Манишмама, и улыбается от этой мысли – она представляет, как на нее вдруг начинают сыпаться слова, будто бусы с разорвавшейся нитки – стеклянные, оловянные, деревянные. Так много, что нет даже времени думать и сортировать их ( а Манишмама-то ведь очень любит все разложить по полочкам и ящичкам, аккуратно, одно к одному – но не тут то было! ) – только успевай подхватывать из огромной, все увеличивающейся кучи, и складывать из них все, что заблагорассудится – море, берег, дом на берегу, деревья, собаку, даже двух собак…

Другим прекрасным утром уходящего года, в самом его конце, Манишмама проснулась и написала:

« Стали сегодня вспоминать про подготовку к Новому Году. Я вспомнила про шоколадный запах, который исходил из одежного шкафа за месяц, а то и два до Нового года – там, на полках с постельным бельем, бабушка прятала конфеты, которые заранее покупала нам для подарков. А Вадим вспомнил (как я забыла такую чудную деталь!), как за несколько дней до Нового года пекли коржи для пирогов и ставили их наверх на шкафы, прикрывая льняным полотенцем или салфеткой. Работы было много, поэтому часть ее делали заранее.

Всякий раз перед Новым годом мне кажется – вон там, там, где нас нет, там жизнь! Всюду. Всюду идет снег, соседи вешают за балконными перилами новогодние елки, в троллейбусах пахнет талым снегом и мандаринами. Там бегут по холодным улицам озабоченные предпраздничными хлопотами прохожие, пряча носы в воротники и шарфы, витрины ярко горят, все в елочной мишуре и блеске, и отражаются в мокром черном асфальте, который топчут тысячи предновогодних торопливых счастливых ног. Там салат оливье, холодец и селедка под шубой, давным-предавно забытые и ненужные здесь, но там, ТАМ, они вкуснее всего на свете, и ах, как же можно было забыть про лучший в мире, никогда и никем не повторенный мамин «наполеон», на новогоднем столе. По телевизору сборники новогодних мультиков, которые ждешь, замирая от восторга, с самого утра, но перед самым началом вдруг бежишь стремглав в туалет, пописать, потому что перед Новым годом ты щенок, как есть щенок, виляющий хвостом. Новый год – твой вечный хозяин.

И снег, снег за окном, любимый, любимый. Там. Всюду. Где нас нет, и никогда уже не будет. Под Новый год я всегда особенно отчетливо ощущаю себя человеком религиозным. Религия моя – мое детство ».