Заметки по четвергам. Соотношение текст-линия.
Текст — Лена Лагутина. Иллюстрация — Юлия Стоцкая.
Я однажды бросила Манишмайку.
Дело было в Лондоне. Манишмайке исполнилось девять лет, и незадолго до этого я спросила ее, в какой город она хотела бы поехать впервые в ее жизни «за границу». Она тотчас ответила – в Лондон. Забегая вперед, скажу, что потом мы много раз ездили в Лондон, никуда больше Манишмайка не хотела и все тут.
А в тот самый первый раз мы поехали в конце декабря, ровно на Рождество, был жуткий холод, промозгло и пробирало до костей, но все равно мы были веселы и счастливы. Во-первых и в-главных – мы были очень тепло одеты, застегнуты на все пуговицы, а вовсе не расхристаны, как другие израильтяне в распахнутых куртках и c мотающимися по ветру непонятно зачем повязанными синтетическими шарфами. Мы же были в перчатках, беретах, шарфах из натуральной шерсти, а Манишмайке вообще накупили новых шмоток и среди них – отличную бежевую куртку, она была ей немного (на пару размеров) велика, но Манишмайка все равно тотчас ее напялила.
В тот самый первый раз мы исходили и объездили весь Лондон, даже отправились на прогулочном теплоходике по Темзе, несмотря на холод. Ездили в Тауэр и Вестминстерское Аббатство – у нас были такие смешные водитель автобуса Дерек и гид Рот, спетая парочка, как пожилые супруги, наверное, давно работающая вместе. Гид Рот время от времени отпускал английские шуточки, больше всего обращаясь в Манишмайке – она была самой маленькой в группе.
Мы с наслаждением ели ужасный джанк в Макдональдсе, чего никогда не делаем дома (хотя хуже лондонского нет в мире Макдональдса), но также в китайских ресторанах и на Ковент Гардене – знаменитую огромную печеную картошку с разными начинками, мы ходили по великолепным лондонским музеям, паркам, и просто шлялись по рождественским улицам, пока не отваливались ноги, вечером слушали какой-нибудь мюзикл, а потом валялись в гостиничном номере и смотрели мультики.
Но время от времени я для порядку наставляла Манишмайку, чтобы она запомнила крепко-накрепко название и адрес нашей гостиницы, чтобы, если, не дай Бог, потеряется на многолюдных улицах или в метро – сразу четким солдатским шагом подходила к полицейскому и говорила по-английски (что да как, повтори!), куда ее отвести.
И вот оно случилось – только я выпустила на секунду руку девочки в толпе на станции метро, как смотрю – а девочки нет как нет! Вряд ли я могу рассказать про это чувство – как ты крутишь головой по сторонам, и не видишь, и те несколько мгновений, что не видишь – эту целую жизнь – я их никогда не забуду.
Я увидела Манишмайку почти тотчас – в нескольких метрах от меня, посреди толпы. Она точно как я крутилась во все стороны в своей новой большой куртке, и искала, искала меня взглядом. А я вдруг встала столбом, будто меня загипнотизировали, и смотрела на нее, на этот ее взгляд, и отчаянные глаза щенка, брошенного посреди огромного города, который бежит между бесконечных людских ног, а они все чужие, а не его хозяина. И так я стояла и не звала ее, я даже, кажется, про себя подумала – ну-ка, посмотрим, как ты, Манишмайка, будешь действовать в этой экстремальной ситуации. Прошло несколько секунд, пока я ее наконец позвала.
Всякий раз, когда судьба больно щелкает меня по носу, я точно знаю, что это – за те несколько бесконечных мгновений, когда я ее уже видела, а она меня еще нет, и я ее не позвала.