Харан Кислев | Тревога в кибуце | Куратор: Ави Любин

Открытие: 22.12.23

На этой выставке Харан Кислев, житель и уроженец кибуца Беэри, представляет картины последних двух лет. Это пейзажи Беэри, под поверхностью которых кипят тревога и опасность, это красота, которую съедает страх. красоту, которая скрывала страх, который постоянно шевелился. Это очень эмоциональные, фонтанирующие, материальные и взрывоопасные картины. Создавая эти картины. Харан Кислев наносил и разбрызгивал массу краски, используя ножи, шпатели, молотки и садовые инструменты вместо кистей.

В черную субботу 7 октября реальность превзошла вымысел, а ужас превзошел всё, что можно было себе представить. Кислев был заперт в течение нескольких часов в убежище своего дома вместе со своей женой и детьми, в то время как террористы пытались взломать дверь его дома. Картины, представленные на этой выставке, пережили нападение ХАМАСа. Харан Кислев смог вывести их из его студии в кибуце Беэри несколько недель спустя.

Эта выставка является первой в серии выставок, представляющих произведения, пережившие зверства 7 октября. Сама коллекция музея Мишкан ле-Оманут в Эйн-Харод, возникла, в частности, из стремления спасти еврейскую культуру, оказавшуюся под угрозой исчезновения во время Второй мировой войны, из стремления сохранить произведения еврейских художников из полностью исчезнувших общин.

Сайт музея – https://museumeinharod.org.il/

Харан Кислев, постоянный художник тель-авивской галереи Zemack Contemporary Art, житель кибуца Беэри, так описывает пережитое:

“Много лет я был художником, рисующим сущность страха. Мои полотна были отражением пейзажа, который мы называем Отеф Газа – окрестности Газы.

Я – красками и кистями – запечатлевал окружающую меня местность, Газу, расположенную в нескольких сотнях метров от моего дома, и мой любимый кибуц Беэри, где родился я и двое моих детей. Дороги от Газы к нам была пронизаны тревогой, омрачавшей мою жизнь.

Эта тревога преследовала меня много лет, не давала мне успокоиться. Я рисовал страх. Есть что-то в том, чтобы рисовать страх, которому вы на какое-то время поддаетесь. В некоторой степени он выходит наружу и вы можете быть в большом согласии со своим внутренним я , хотя бы на время. А когда картина готова, то уже само полотно выражает ваше чувство тревоги и вы снова возвращаетесь в свой дом, к своей семье, и всё снова хорошо, спокойно и безопасно, и вдруг наступает утро субботы. Той субботы, когда ты понимаешь, что все твои фантазии – это слабые фантазии, и твоё воображении и представления о страхе никогда не заходили так далеко. Реальность меняет жизнь в одно мгновение; ни в каких страшных снах нельзя было представить, что ты будешь умолять своих детей не шевелиться, не издавать ни звука и не плакать, когда надо их головами стреляют во все стороны и ты понимаешь, что через несколько минут все мы умрём.

В каждом мгновении была тяжесть жизни или смерти, зависящая от мельчайшего скрипа или малейшего движения. Мои прежние представления было поразительно наивными.

Террористы барабанили в нашу дверь, я в отчаянии придвинул к ней тяжелый шкаф и выключил свет. У меня было чувство, будто я попал в жуткий фильм ужасов. Каждая минута казалась невероятно длинной, каждое мгновение балансировало на грани. Для моих детей, моей жены и меня самого это был вопрос выживания. Часы тянулись, бесконечные часы, каждая минута казалась вечностью, сопровождаемая какофонией криков, страданий и смерти прямо за нашим порогом. Чудом мы выстояли. Мой брат, наша надежда, встретил солдат по пути в наш кибуц и спас меня, Сиван, моего сына Карми (10 лет), мою дочь Бари (7 лет), мою сестру и бабушку.

……..

Я не могу найти слов, чтобы все это описать, потому что боюсь, что это может высвободить реальность, скрывающуюся в тени, и у меня больше не будет сил держать дверную ручку».

Я вас люблю

Харан