Share

Tweet

Share

Share

Email

Comments

Заметки по четвергам. Соотношение текст-линия.

Текст — Лена Лагутина. Иллюстрация — Юлия Стоцкая. 

 

«She was all curves» – было написано в одной книжке о любимой девушке главного героя, когда он увидел ее впервые. Я вспоминаю эти слова всякий раз, когда еду по Иудейской пустыне, в сторону Мертвого моря, Арада. И особенно на обратном пути, во второй половине дня, когда солнце еще не садится, а начинает клониться к закату. Горы розовеют, пустыня похожа на живое женское тело. Даже будто дышит.

Однажды мы отправились с Манишмайкой в субботу в Арад, по одному безотлагательному делу. В Араде был открыт «русский» магазин, очень кстати. Нас как раз ждал дома пустой холодильник. Мы купили парную говядину, маринованные грузди, черный бородинский хлеб с тмином, сливочное финское масло, творожные сырки в шоколадной глазури и блины с творогом. А брикет сливочного пломбира с двумя вафельками по бокам съели прямо в магазине, кассирше осталось предъявить только обертку. Манишмайка просто обожает советский сливочный пломбир с вафелькой, хотя она его там никогда не ела – уехала в таком возрасте, когда мороженое ей еще не давали. А здесь я его очень редко покупаю, да практически никогда. Потому, когда я прошу у нее: «Дай откусить», она соглашается неохотно и следит, чтоб кусок был откушен небольшой. Так-то Манишмайка девочка добрая и не жадная. Но еще раз попросить откусить от ее пломбира – дважды подумаешь. Что касается остальных кулинарных пристрастий – Манишмайка будто бы родилась в Ираке или Курдистане.

Еще мы очень любим на обратном пути с юга, когда едем через Негев, остановиться у бедуинов, недалеко от Беер-Шевы, они прямо у шоссе продают козьи йогурты, мед и маслины. В этом же бедуинском шатре у дороги можно выпить чаю с мятой, ледяного лимонада, который они сами готовят, или черного кофе с кардамоном, тут же они пекут «лафы» – тонкие лепешки, которые смазывают лабане с оливковым маслом и посыпают заатаром, или – оливковым маслом и медом.

Маслины, которые здесь продают, здесь же и выращивают, а за сыром ездят на север. «А сами вы где живете?» – спрашивает Манишмайя парнишку, который ловко печет нашу лафу.

–   Да прямо тут, на той стороне дороги.

–  Там что, деревня?

–  Нет, только моя семья. Мама, папа, я, дядя с тетей и дедушка.

–  Вы что, в палатке живете?

–  Нет, – смеется он над нашим невежеством. – В обычном доме. У меня в комнате – кондиционер. Генератор у нас автономный, а воду подают из Арада.

А по ночам, боже, представляю, какая у них тут тишина в округе! Земля безвидна и пуста. И в этой непроглядной тьме пустыня, красавица, лежит и дышит, she is all curves.