Photo by Evgeny Matveev
Вчера на сцене Тель-Авивской Оперы… По-моему, все уже написали и рассказали, что было вчера на сцене Тель-Авивской оперы – было первое в рамках нынешних гастролей представление балета Бориса Эйфмана «Преступление и наказание» – потрясающего, если одним словом. А дальше будет много других слов о балете, где сама суть романа Достоевского ощущается через визуальные и символические образы в постановке столь эмоционально насыщенной, что в какие моменты ее влияние становится едва ли не агрессивной, заставляя проявляется внутреннюю нашу изнаночную суть, как то делал и Достоевский с Раскольниковым. Этот балет-спектакль (как всегда, у Эйфмана, балет – это театр) работает на уровне философских идей, предлагая интерпретацию в движении великих философских тем романа, а не передачу буквального сюжета.
Музыка идеально сочетается с движением, сценография – с петербургской «достоевщиной». Город здесь – персонаж, вся визуальная психология Петербурга передана через лестницу-колодец на заднем плане (она же – траектория преступления и искупления) и черные окна.
Это балет о внутренней борьбе, расщеплении и возможности искупления. И это балет о причудливом мышлении. И это – «мрачный» балет, если исходить из того сравнения, что Эйфман относится к балету так же, как Эль Греко к живописи: экспрессия формы служит для передачи душевного состояния. Вся эта мрачная атмосфера происходит потому, что история, как ее рассказывает Достоевский, мрачна. Тонкие вертикали, холодные плоскости, минимум условностей: достаточно намёка, чтобы воображение дорисовало остальное.
Литература всегда служили для Эйфмана источником вдохновения при создании его балетов. Особенно сильным оказалось притяжение Достоевского, и «Преступление и наказание» стало уже третьей его работой, основанной на романах писателя, после «Идиота», поставленного в 1980 году, и интерпретации «Братьев Карамазовых» в 1995 году. Премьера «Преступления и наказания» состоялась в Санкт-Петербурге 17 сентября 2024 года.
К каждому своему балету Эйфман подбирает тот или иной музыкальный ряд. Здесь музыка не просто сопровождает движение – она усиливает его, не перегружая. В партитуру «Преступления и наказания» вошли фрагменты симфоний Малера – от Первой до Шестой, каждая часть которых вызывает новый пласт эмоций и идей. На этом фоне симфонический цикл Бориса Тищенко (советского авангардиста, ученика Шостаковича,), включая его включая его Пятую симфонию, посвящённую жертвам политических репрессий, «Данте-симфонию» и оперу «Ярославна», вступает в перекличку с европейским наследием, а его концерты для арфы и скрипки добавляют почти что осязаемую остроту – вплоть до боли духовной: сконцентрированная музыка резких срезов и контрастов. «Stabat Mater» митрополита Илариона Алфеева для хора и оркестра связывает движение с вечной темой веры и жертвенности. И наконец, знаменитое «Адажио Альбинони» Ремо Джадзотто, музыкальная мистификация, давно признанный музыкальный символ скорби и созерцания, соединяет трагическую экспрессию и духовность, сливаясь с прозрачностью Малера и жесткостью Тищенко.
Музыка для Эйфмана – еще один способ мыслить на сцене, еще один тембр общего замысла. Музыка, в которой можно было услышать все – от древних напевов до современной электроники и звуков сирен амбулансов.
Синопсис происходящего в программке представлен в виде цитат – еще один гениальный шаг Эйфмана, и еще один намек на то, что нас ждал не пересказ знакомого сюжета, а попытка поймать нерв романа в пространстве музыки и движения, где слова уступают место пластике, детали – символу, а Петербург превратился в отдельный образ. И все действие движется не столько к развязке, сколько к фразе, которая обозначена в одной из цитат: «…когда помутилось сердце человеческое» (Порфирий Петрович).
Хореография же с ее осмысленной расчетливой экспрессией – вовсе не буквальный комментарий текста (о чем уже множество раз сказано), а философский: мысль становится движением, догадки – импульсом. Есть крест, который складывается из тел, есть движение, похожее на поклон, есть свет, который появляется в нужную секунду – и исчезает. Может то телесная попытка прислушаться к совести? Или размышление в движении о цене идеи, о самообмане? Любые интерпретации будут правильны, что бы не додумали зрители: «Тут дьявол с Богом борется, а поле битвы – сердца людей».
И в заключение: балет Эйфмана говорит главном – о том, что человеческая жизнь – это Божий дар. И никто не вправе посягать на него.
****
Интервью с Борисом Эйфманом – https://www.israelculture.info/boris-ejfman-k-postanovke-prestuplenie-i-nakazanie-ya-shel-vsyu-svoyu-zhizn/
****
«Преступление и наказание»
Балет Бориса Эйфмана по роману Ф. М. Достоевского на музыку Г. Малера, Б. Тищенко, митрополита Илариона (Алфеева)
Декорации: Зиновий Марголин
Костюмы: Ольга Шаишмелашвили
Свет: Глеб Фильштинский, Борис Эйфман
Музыка для балета записана Губернаторским симфоническим оркестром Санкт- Петербурга под управлением Антона Лубченко.
Балетные спектакли «Преступление и наказание» в исполнении Санкт-Петербургского академического театра балета Бориса Эйфмана пройдут в Оперном театре Тель-Авива, в рамках балетного абонемента, с 8 по 13 сентября 2025:
Понедельник, 8 сентября, 20.00
Вторник, 9 сентября, 20.00
Среда, 10 сентября, 20.00
Четверг, 11 сентября, 20.00
Пятница, 12 сентября, 13.00
Суббота, 13 сентября, 12.00 (дополнительный спектакль)
Суббота, 13 сентября, 18.00
Автор портретов Бориса Эйфмана: Анна Фокина.
Фотографии из балета: Евгений Матвеев
Организатор гастролей в Израиле Шмуэль Цемах LTD – Йоав Цемах
Билеты в кассе Оперного театра по телефону 03-6927777
или в кассе «Браво» https://best.kassa.co.il/announce/82850
Пиар-агентство: Sofia Nimelstein PR & Consulting
Recommended for you
Leave a Reply
Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.
